Уничтожить их всех.
Уничтожить их всех.
Все причисленные к врагам, даже женщины и дети, будут убиты без милосердия. Всё случится так, как должно быть; он и раньше думал об этом, не переставая. Сион Астал стал королём, поэтому случится то, что случится – вот о чём были мысли генерал-лейтенанта Мирана Фроаде.
Красивые иссиня-чёрные волосы. Тонкая и деликатная фигура. И необычное чёрное кольцо на одном из длинных утончённых пальцев. Удивительно правильные черты лица и пара мерцающих тёмно-синих глаз, похожих на непоколебимую холодную тьму. Кажется, что эти глубокие тёмные глаза презирают всё, что видят, что и в них живёт нечто вроде проклятия.
Он был в глубокой задумчивости – он думал о прекрасной стране, созданной королём-героем, Сионом Асталом. Маяком света из бывшего замаранного Роланда, рожденным для того, чтобы вести империю вперёд. Фроаде знал, что у Сиона достаточно сил, чтобы безраздельно править Роландом, а то и всем миром. И ещё он знал, что король будет в одиночку нести громадную тьму, чтобы сделать эти мечты реальностью.
Тем не менее…
Так не годится.
«Его Величество… несмотря на то, что он принял темноту всего мира, он ещё не потерял своего сияния».
Убийство женщин и детей.
Возобновление экспериментов над людьми.
Чистка мятежной знати.
Отныне не существовало людей, которые могли бы выступить против него и его империи.
С другой точки зрения, он был тираном, непревзойдённым диктатором. Та власть, которую можно заполучить, лишь потеряв себя самого, уже есть у него. У него уже есть то могущество, которое может вселить страх в людские сердца. И всё же… И всё же он по-прежнему носит личину короля-героя. Король-герой, всенародный любимец, которого поддерживают подчинённые и ради которого даже солдаты, созданные путём экспериментов, готовы умереть – вот он, Сион Астал.
Это была невероятная сила. Обаяние, популярность, репутация, слава – это его истинные «союзники». От рождения король был способен нести в себе ошеломляющий свет и страшную тьму. Пронзительный взгляд Сиона Астала даже из тёмного угла, казалось, мог сокрушить все препятствия на пути.
Именно поэтому все обожают его и следуют за ним в его безумии.
Люди.
Страна.
Мир.
- Именно поэтому я… - Он посмотрел в окно. В коридоре, ведущем к трону, было окно, сквозь которое проникали утренние солнечные лучи. Они были похожи на свет того человека, что ожидает его, свет будущего этой страны.
Итак…
- Его Величество, возможно, так не думает. - Тонкая холодная улыбка плавала на губах Фроаде.
Поскольку он, Сион Астал, был обеспокоен. Любой, кто видел его лицо, мог с уверенностью сказать: вторжение в Нельфу было болезненно для короля. Но это всего лишь болело сердце.
Оно не помешает ему двигаться вперёд.
Даже эта боль не сможет его поколебать.
Уничтожение Нельфы было необходимостью. Будь король человеком, неспособным принять твёрдое решение, Фроаде никогда не выбрал бы его своим сеньором. Решимость двигаться вперёд в Сионе стала ещё сильнее, особенно с тех пор, как было устранено препятствие по имени Райнер Лют. Как и ожидалось, этот монстр с Альфа Стигмой был бедствием Сиона. Но теперь его нет. Сион и дальше может двигаться вперёд.
Фроаде остановился в конце коридора перед огромной лестницей, и склонил голову. В конце этой лестницы над ним возвышался королевский трон, и восседавший на нём человек кивнул:
- Ты пришёл.
- Да.
Фроаде поднял взгляд.
Перед ним был король-герой. У него были по-королевски роскошные серебряные волосы и цепкие золотые глаза, говорящие о неукротимой воле - эти глаза завораживали всех, кто смотрел в них. Этот свет…
«Этот свет может глубоко похоронить во мне темноту…» - подумал Фроаде и сделал несколько шагов вперёд.
- Вы, кажется, в приподнятом настроении, Ваше Величество, - Вновь его голова склонилась.
Сион пожал плечами:
- Не думаю.
- Я знаю, - слегка улыбнулся Фроаде.
- Знаешь, а сам спрашиваешь?
- Вот именно.
- В самом деле, ну и мерзкий же ты.
- Такова моя роль…
- Ха-ха! Разве можно говорить о себе так?
Фроаде вновь улыбнулся. Но это была ледяная улыбка.
- Что ж… - сказал Фроаде. – Я слышал, что вы вызывали меня?
- Есть что обсудить, - кивнул Сион.
- Вы хотите спросить меня… – Фроаде немедленно ушёл в себя. О чём, о чём Сион хотел его спросить? Если речь идёт о вторжении в Нельфу, то это было поручено фельдмаршалу Клаусу Клому. Можно было гарантировать успешное выполнение задачи - Клаус был способным человеком. Так что, понял Фроаде, короля интересует вовсе не Нельфа. Тогда, скорее всего, необходимо обсудить планы завоевания Руны? Да и о стратегии насчёт северной Касслы тоже следовало подумать. Или короля волнует оставшаяся ничтожная горстка дворян, попрятавшихся по тёмным уголкам? А может быть, войска империи Гастарк, что грозно целятся на юг?
Но ведь всё это было тысячи раз переговорено – осечек быть не должно. Раз так…
Фроаде вынырнул из своих мыслей и посмотрел в лицо королю. Король был встревожен.
- …о Райнере Люте?
- Да, - подтвердил Сион. – Один из его товарищей помог ему вырваться на свободу и скрыться.
- Ясно.
- И, вдобавок, Миллер пытается подкопаться под меня.
- Потому что майор Миллер до сих пор не знает о том, что происходит с Вашим Величеством, - ухмыльнулся Фроаде.
На самом деле, Фроаде тоже сначала не знал, какая мощная энергия живёт в Сионе. Но чего-то подобного он ожидал: король просто нуждался в подобной мощи. Сион Астал стал избранным, потому и был награждён этой силой.
В тот день, когда Сион открылся Фроаде… Он немедленно понял всё. На Сиона возложено было гораздо больше ответственности, света и тьмы, чем он думал.
Но этот король всё ещё двигался.
Чтобы изменить мир.
- Стало быть, Райнер Лют… - протянул Фроаде.
- Задержи его.
- На каком основании?
- Он обвиняется в государственной измене.
- Тогда я убью его?
Выражение лица Сиона не изменилось. Но он почуял, что сердце короля дрогнуло.
Райнер Лют.
Райнер Лют. Райнер Лют. Райнер Лют.
Всё же этот человек был бедствием. Таковым считал его Фроаде.
- Ладно… Хорошо. Но всё же лучше схватить его живым, - произнёс Сион.
- Я понимаю, - признал Фроаде и повернулся через плечо. – В таком случае, я пойду своим путём.
Он покинул тронный зал.
Райнер Лют.
Может, и он был избран. Избран, чтобы заставлять короля тревожиться. Ведь у каждого человека есть роль, которую ему предстоит сыграть в этом мире. Сион – тот, кто изменит мир. А Райнер Лют – тот, кто станет источником, пищей, жертвой.
Отпускать пищу гулять где вздумается будет чрезмерно хлопотно.
Выйдя из помещения, Фроаде на миг застыл в коридоре и пробормотал:
- Какой план будет наилучшим?..
Он ручался, что в ходе этой миссии – убей он Люта или оставь его в живых, - могли бы вскрыться новые подробности. «Что из себя представляет Сион Астал? И чего мы можем добиться от этого мира?» Ответы на эти вопросы были уже совсем рядом, и майор Рахель Миллер, вполне возможно, тоже в поисках этих ответов. Он позволил Райнеру сбежать потому, что больше не мог ничего обнаружить.
Фроаде вспомнил то, что только что упомянул Сион: «Один из его сотоварищей помог ему вырваться на свободу и скрыться».
«Товарищ», которого он имел в виду - вероятно, женщина по имени Феррис. Именно от Миллера, скорее всего, к ней просочилась информация о местонахождении Райнера.
- И зачем только такие окольные пути? - улыбнулся Фроаде. Если бы Миллер действительно хотел знать, он мог бы просто спросить Сиона, ведь больше не было никакого смысла скрывать. Но опять же, Рахель Миллер и его подчинённый, Люк Стоккарт, были людьми, которые предпочитают действовать скрытно и не привлекая внимания. Эта их незаметность представила Сиона в выгодном положении, чтобы начать революцию и возродить страну.
Они превосходны. У них исключительные таланты.
Однако на сей раз, что-то они чересчур затаились, думал Фроаде.
- Всё, что им нужно было – это просто спросить. Не так ли, Люсиль Эрис? – пробормотал он очень тихо; даже стоя совсем близко, едва ли его можно было услышать.
- Верно, - сразу же ответил ему голос.
Голос доносился спереди - он был там, посередине коридора. Он был там, невидимый для глаз.
Монстр.
- Наконец, мы встретились. – Фроаде улыбнулся.
- Я всегда наблюдал за вами.
- Я знаю.
- Вы – великолепный человек. Даже когда сердце Сиона начинает колебаться, вы ведёте его верной дорогой.
Фроаде покачал головой:
- Вы слишком льстите мне. Его Величество сам находит верную дорогу и движется вперёд, даже когда меня нет рядом.
- Тут вы правы. Однако вы немало помогали ему, не так ли? В вашу первую с Сионом встречу вы с самого начала предложили…
«Позвольте мне разделить бремя вашей тьмы».
Вот что сказал он тогда. Но видимо, Сион теперь был в состоянии управлять и светом, и тьмой в своей душе, не теряя своего сияния, – теперь Фроаде проще выполнять свою работу, но всё же…
- После этого вы по-прежнему продолжите двигаться вперёд, не правда ли? – вдруг сказал Люсиль.
- Вам интересно, как я намерен поступить с Райнером Лютом? – рассмеялся Фроаде.
Люсиль не ответил, однако генерал-лейтенант почувствовал, что угадал. – Его Величество приказал убить либо захватить Райнера. Но вы… Герцог Эрис, чего же желаете вы?
Ответа не было.
Как же непросто общаться с монстром, усмехнулся про себя Фроаде, решив не сдаваться так просто.
- Всякий раз, когда дело касается носителя Альфа Стигмы, Его Величество омрачается. Я не раз задумывался над этим.
Всё правильно. Всегда, когда приходилось думать о борьбе с Райнером Лютом, Сион терял способность адекватно мыслить. Неужели этот человечишко и впрямь был особенным?
Эта история повторяется с давних времён - герой и жертва. Всё дело в связи между светом и тоскующим демоном?
Фроаде не мог этого понять, да и не нуждался в этом. Ему нужно было лишь выполнять то, что требуется – пусть его действия и выходят за рамки дозволенного, - и двигаться вперёд.
Сион хотел убить Райнера Люта. Для того чтобы помешать ему стать источником. Для того чтобы помешать ему стать жертвой. Но разве не существовало других вариантов? Убить Райнера Люта и вновь искать владельца Альфа Стигмы – это одно. А вот если Райнера Люта схватят живым, можно будет его исследовать и найти способ спасти, а после спасения его заменит другой владелец Альфа Стигмы. Чего в этом нереального?
Но… это был бы слишком долгий крюк. «Позволить Райнеру Люту бежать за границу? Ведь тогда Его Величество не сможет спасти его».
А если не сможет спасти… то однажды настанет момент, когда всё закончится.
Сион поглотит Райнера и обретёт свою истинную форму.
Однако это будет слишком большим расточительством, считал Фроаде. В этой игре оставалось слишком много тёмных лиц; если Райнера убьёт кто-нибудь из них, то все усилия будут напрасными. Даже и предположить невозможно, что он сможет собрать настолько сильных союзников, чтобы представлять угрозу Сиону Асталу или всей империи Роланд. Вероятность, что это произойдёт, ничтожная – один к миллиону, даже если всё это Лют осуществит для того, чтобы спасти Сиона, а не в угоду собственному эго. И это сделает его большой угрозой. Рассмотреть Райнера не только как жертву, как пищу, но и как нечто особенное – хотя бы ради этого Фроаде не позволит ему погубить весь план.
Поэтому…
- Я схвачу Райнера Люта.
- Мне всё ясно, - ответил Люсиль.
- И я заключу его в тюрьму подальше от Его Величества, пока не наступит тот самый день, - без колебаний продолжал Фроаде. - Я отрежу ему язык и обрублю конечности.
Определённо… в таком положении Райнер не сможет больше вмешиваться в дела Его Величества.
- Было бы неплохо сохранить ему жизнь, не так ли? – спросил Фроаде.
- Да. Для того чтобы он стал достойной жертвой, - ответствовал Люсиль, - нужна лишь его жизнь и его «проклятые глаза».
- Если так, то он не будет нуждаться ни в чём, что ниже головы.
- Вы говорите страшные вещи.
«Я не хочу слышать этого от тебя, чудовище», - подумал Фроаде в ответ на слова Люсиля. И хотя он не проронил вслух не словечка, для Люсиля эти мысли не были секретом.
- Ха-ха! Я пугаю вас?
- Да. В самом деле, пугаете, - честно ответил Фроаде.
- Потому что могу убить?
- Нет, с того дня, как я родился, я никогда не боялся смерти.
- Тогда почему вы боитесь?
Фроаде смеялся над этим вопросом. Он пристально смотрел на пустое пространство перед ним и холодно смеялся.
- Я боюсь вашей слабости, герцог Люсиль Эрис. Вы даруете королю своё влияние… Вы обладаете абсолютной властью… но именно вашей слабости я боюсь больше всего на свете.
- Хм? – издал Люсиль вопросительный звук: его любопытство было слегка возбуждено.
Но Фроаде подумал, что пора бы прекратить эту дискуссию. Слишком много оставалось неясного, слишком много неопределённостей, и в конце концов в любую секунду всё может измениться. Если хочешь смеяться последним – не рассчитывай на лёгкую победу.
И Фроаде, и Сион намерены в конечном счёте принести победу Роланду. И неважно, какие препятствия встанут у них на пути. И неважно, кто попытается вмешаться, будь то Райнер Лют или Гастарк, или даже сам Люсиль Эрис.
«В конце концов, мы будем смеяться последними».
Король-герой Сион Астал будет властвовать над всем континентом Менолис, и Роланд будет смеяться последним.
Ну, а пока…
- Не стоит тратить время на разговоры. Предатель намерен сбежать, пока мы тут с вами беседуем.
А пока этот человек… этот монстр Люсиль Эрис – полезен. И в то же время, необходимо найти способ убить его на случай, если придётся объявить его врагом. Способ убить его, этого монстра, который видит всё в Роланде…
- Я вынужден откланяться. – Фроаде сдвинулся с места. Вперёд. В ту сторону, откуда раздавался голос Люсиля. Он чувствовал, как движется навстречу своей гибели, но выражение лица не изменилось. Потому что он не боялся смерти.
Он продолжал идти вперёд.
Люсиль ничего не говорил, но Фроаде чувствовал кое-что. Люсиль не ставил защиту. Этого и следовало ожидать, конечно. К такому безумно сильному монстру Фроаде не смог бы даже приблизиться, не смог бы нанести и царапины. Герцог Эрис превосходит его, он это чувствовал и думал, что стоило бы оставаться полезным монстру. Только подумайте, как замечательно: не нужно было бы остерегаться Люсиля и пытаться защититься от него.
Для Фроаде лучше, если Люсиль будет думать о нём как о бесполезном существе. Так монстр не сможет заметить клыки ползающей в темноте ядовитой змеи.
Тогда, в конце концов, он покажет свои клыки.
Фроаде и не заметил, как улыбка всплыла на его губах. Эта дьявольски холодная улыбка обнажила на миг белые зубы.
- Вы поняли всё превратно. Даже я боюсь такого человека, как вы, - внезапно прошептал Люсиль Фроаде на ухо. Он мог почти дотронуться до него… Фроаде резко обернулся, и как только он это сделал, то увидел прямо перед ним поразительно красивого лицом человека со светлыми волосами. Это чудовище с улыбкой вглядывалось в Фроаде.
Он всматривался в его сердце.
На миг в голове Фроаде промелькнула мысль, что этот стоящий рядом человек не кажется неприкосновенным призраком. Он не выглядел как безумно мощное чудовище. Но всё-таки это были его слова, произнёсенные с насмешкой. Как будто бы стремился высмеять.
- Вот почему я ставлю защиту. Против вашей силы. Против ваших клыков. Против вашего яда. – Он сказал это так легко, но был серьёзен.
Казалось, Фроаде дрожит от бессилия. Его противник - вовсе не высокомерен, хотя и обладает громадной мощью. Ни следа высокомерия. Если это так, то что делать? Неужели у него не было ни одной слабости?
Что же делать?
Казалось, что Фроаде дрожит от страха, но на самом деле он был в восторге. Он был счастлив созерцать тьму, которая была мрачнее и глубже, чем его собственная.
Такой монстр, просто невозможный…
«Он собирается убить меня?..»
Эта мысль омрачила эйфорию.
- Ха-ха! Вы, должно быть, шутите. Я не собираюсь делать из вас врага. Вы легко одолели бы меня, если бы нам пришло в голову сразиться.
- Хех... Так ли это?
- Да, это так.
Но это была ложь.
«В один прекрасный день я убью его. Мне необходимо сделать это. Его существование станет ненужным – вот причина. Миру не нужен такой монстр, как он. Поэтому я бы принял и его часть тьмы, я буду нести даже эту тьму. Так же, как я сказал в самом начале. Я один буду хранителем всей тьмы короля-героя, Сиона Астала», - думал Фроаде.
Он бы протянул руку к чему-либо ещё более жуткому и потаённому. Чтобы Сион Астал сиял ещё ярче.
«И это сияние похоронит мою темноту».
- Я не против вас. Мой принцип – не делать ничего, что не имеет смысла.
- Ха-ха, вот как?
- Да.
- Ну, раз вы настаиваете, то – всё хорошо. Пока что.
- Тогда могу ли я?..
- Конечно.
Фроаде склонил голову ещё раз и ушёл.
Он мог чувствовать пристальный взгляд, буравящий спину. Взор монстра.
Но сейчас не время оглядываться назад. Не время его убивать. Он думал о другой добыче, охота на которую вот-вот начнётся.
♦
Ну и что могло быть хуже этого?
Всё, что было в поле зрения, было жестоким, грязным, печальным и унылом. Ничего необычного – битва и не может быть другой.
Он оглядел расстилающийся перед ним пейзаж и поморщился. Горы трупов, омывающиеся морями крови… Теперь здесь не осталось ни одной живой души. Ведь был приказ – не щадить никого. И относилось это не только к солдатам. Уничтожить все живое, даже женщин и детей – так звучал приказ. «Уничтожить их всех, чтобы показать всему миру мощь Роланда, показать другим странам, что будет, если они вздумают противостоять».
Это был приказ Сиона и, в конце концов, приказ Клауса. Поэтому здесь горами лежали мертвецы. Совсем недавно это были свирепствовавшие солдаты, плачущие отцы семейств, отчаявшиеся влюбленные, дворяне, простолюдины, люди, животные, независимо от статуса и пола.
Существовала лишь смерть.
В первый раз король дал приказ такой крупномасштабной зачистки – и при этом казался совершенно спокойным. Нет, пожалуй, не так: он казался таким же, каким и всегда.
Дело дошло до убийства детей, взрослых, мужчин, женщин, всех и вся, а он ведёт себя так же, как и всегда…
- Отвратительно. – Клаус Клом словно выплюнул эти слова. У него были огненно-рыжие волосы и резкие красные глаза. На нём были надеты стальная броня и военная форма Роланда.
Он был ближайшим помощником короля-героя Сиона Астала и фельдмаршалом армии Роланда. В Роланде и соседних королевствах не было человека, который не слышал его имени. Но славу он получил не потому, что являлся фельдмаршалом, а потому на поле боя он был настоящим богом смерти. В какой бы битве не участвовал бог смерти, за ним всегда следовал кровавый дождь. Он мчался как ветер сквозь вражеские ряды, выставив вперёд правую руку, с которой стекала кровь противников; ему ужасались все. Ужасались, просто завидев его фигуру. Просто завидев татуировку на правой руке, враг неизбежно терял присутствие духа и чувствовал непреодолимый страх.
Вот почему, когда его пытались остановить, крича: «Фельдмаршал – и на передовой? Ты с ума сошёл?!», Клаус просто отмахнулся и уехал. Ведь лишь его имя заставляет врага бежать, и это позволяло свести жертвы к минимуму.
Тем не менее…
Клаус посмотрел на землю под ногами.
Посмотрел на сваленные в кучу тела.
И поморщился.
Войска находились далеко севернее границы Роланда и Нельфы, на территории, которая принадлежала дворянину, известному как граф Теренс. Атака шла на крупнейший город, чуть дальше был замок графа Теренса и крепость, где он прятался. А между прочим, совсем недавно Клаус захватил земли двух аристократов и, вдобавок, полностью сровнял с землёй пять деревень и два города, что тоже находились во владениях Теренса. Поэтому, как только падут этот город и та крепость, линия защиты, что может привести к Роланду, - падет и Нельфа.
Всего лишь за одну неделю Клаус убил множество нельфийских подданных. О точном числе он и думать не хотел. Разница в силе была очевидна: Нельфа не могла всерьёз противостоять Роланду. После присоединения к нему Эстабула все южные страны значительно уступали в силе. Но Роланд не остановится на этом. Сион Астал уже готовился к наступающим в этом году войнам… Все усилия, что были брошены на увеличение военной мощи, были подготовкой к войне против всего мира. Обучение солдат. Наборы в армию. Исследования в области магии.
И человеческие эксперименты.
Что ж, Сион весьма и весьма приумножил свою власть. Роланд добился немалых достижений. В наследство от бывшей, сломленной империи, которая существовала лишь для развлекающихся дворян, он получил множество знаний о невероятных человеческих экспериментах и, сумев положить конец аристократической тирании, принёс мир и свободу страдавшим от прежних порядков людям.
Как правило, укрепление военной мощи виснет тяжёлым бременем налогов на плечах людей, но вместо этого Сион финансировал армию за счёт тех дворян, которые не пожелали отказаться от прежнего образа жизни. В итоге удалось собрать громадные войска – на благо страны.
Когда на трон взошёл справедливый король, Роланд стал чем-то совсем иным, превратился в большую и сильную страну. Вот же она, армия, отличающаяся невероятным боевым духом. Эти войска были необыкновенными; это были солдаты, в силу экспериментов, магических исследований и обучения наделённые экстраординарными возможностями, объединённые войска Роланда и бывшего Эстабула. Всего десять тысяч человек.
С этими десятью тысячами Клаус по приказу Сиона должен уничтожить армию Нельфы в восемьдесят восемь тысяч человек. Что он, собственно, сейчас и делает. Линия нельфийской обороны уже почти обезврежена, а роландцы потеряли всего двух своих солдат. Столкнувшись с этой ненормальной роландской армией, Нельфа теряет волю к победе.
Поэтому с этой войной было уже…
- …всё кончено, - пробормотал Клаус.
Скоро это всё закончится. До сих пор всё шло по плану Сиона – устрашившись силы Роланда и массовой резни, Нельфа капитулировала ещё до прибытия основных войск. Они всё же смогли к концу дня свести жертвы к минимуму, хотя первоначальный приказ звучал совсем иначе.
То же самое и с человеческими экспериментами.
Много-много людей погибло в ходе этих экспериментов, но если это помогло побеждать с армией всего в десять тысяч человек – это стоит того. Результаты уже можно было обозначить, этот граф Теренс служил неплохим примером. Большинство солдат из присланных на подмогу Теренсу войск уже ударилось в бега, они сбежали и оставили людей, которых они должны были защищать. Сам граф, должно быть, тоже оставил свою крепость, скрылся, бросив своих стенающих подданных.
Даже зная это, Клаус не отозвал нападение. Всё решится именно здесь. Убийство нельфийцев закончится только здесь. Всё закончится здесь.
Поэтому…
- …не щадить никого, - сказал Клаус низким, басовитым голосом.
Приказ был передан быстро. Войска шли упорядоченным, совершенным боевым построением, как и положено было войскам Роланда. Солдаты выступали из почти полностью разрушенного города, шли мимо сваленных в кучи трупов. Понадобится где-то около четырёх часов, чтобы замок и крепость сдались на милость армии Роланда.
Там будет ещё больше трупов.
- И в самом деле, - произнёс Клаус, – отвратительное сражение.
Но раз уж это было необходимо – приходилось выполнять. Весь прошлый год Сион боролся только такими методами. И теперь, вместе с другими подчинёнными, фельдмаршал должен был повиноваться его воле. Сион – король Роланда, оттого и может спихнуть на своих подданных всю грязную работу.
Вообще-то, прямо перед выступлением армии, Клаус сделал Сиону замечание и получил в ответ: «Раз так, зачем тебе отправляться на передовую? Сиди себе в тылу, сложа руки, и оставь всё своим людям. Почему бы и нет?»
И так далее, и тому подобное.
А в конце он заметил: «Сожалею, что заставляю тебя делать всё это…»
Вспоминая усталое и печальное лицо Сиона, Клаус лишь ухмылялся:
- Вот болван. Всё на свете этот идиот пытается на себя взвалить…
Тут же Клаус обернулся и посмотрел назад. На юг, туда, где находился Роланд. Но разве можно было увидеть родной замок, с такого-то расстояния?
Небо было ясным. С юго-запада плыли тёмные облака, но к тому времени, как пойдёт дождь, битва будет закончена.
Клаус коротко вздохнул. И в этот момент…
- Ваше Превосходительство, фельдмаршал Клаус!
Сзади, с севера-востока, ему послышался знакомый голос, и он повернулся на него. К нему галопом неслась лошадь с молодым наездником. Его волосы были золотистыми, а глаза выглядели очень умными. Хотя он был не слишком высок, сразу было видно, что его тело подтянутое и тренированное.
Это был Шусс Ширазз. Он на целых шесть лет младше девятнадцатилетнего Клауса, но уже прошёл бесчисленные сражения, показав себя надёжным помощником. Он отвечал за сбор разведданных и славился умением спокойно анализировать ситуацию. Вот и сейчас он выведывал реакцию Нельфы в ответ на новую атаку Роланда и, наконец, вернулся.
Шусс остановил рядом с Клаусом лошадь, слез с неё и встал на колено перед ним:
- Я вернулся, Ваше Превосходительство.
Клаус нахмурился:
- Кончай называть меня «Ваше Превосходительство».
- Но…
- Достаточно. Как давно ты на моей стороне? Да и солдат здесь нет. Так прекрати подражать поведению других.
В ответ на эти слова Шусс немного забеспокоился:
- Но как же иначе… в бою-то… Ваше Превосходительство…
Клаус сжал ему руку так, будто бы его терпение вышло.
«Всегда он такой. Эта его сверхсерьёзность… это хорошо или плохо? Нет, конечно же, плохо».
- Итак? – сдался Клаус.
- Есть, сир. В общей сложности – четыре новости. Одна хорошая, одна плохая и две весьма любопытных.
- Вот как… И с какой ты начнёшь?
Шусс на минутку задумался и сделал озорное лицо:
- Начну с хорошей.
- Ха-ха! Хочешь оставить плохую на десерт и вогнать меня в депрессию? Вот балбес!
- Такой же, как и мой начальник, - улыбнулся Шусс.
- О ком это ты?
- Хм, о ком это я? Я помню, что у него рыжие волосы и что он, кажется, сделан из железа. – Шусс пристально посмотрел на рыжего роландского фельдмаршала.
Но Клаус произнёс:
- Кто же у нас носит рыжие волосы… хм… Калне?
- Не припоминаю у генерал-майора Кайвела рыжих волос… - улыбнулся Шусс. - Ну да ладно, давайте вернёмся к нему позже.
- Да. Обязательно вернёмся. Этот парень – не очень приятная личность. И вдобавок, он развратник, совратитель чужих жён…
- Ха-ха! Не стану отрицать, что его повышенный интерес к женщинам нежелателен, хотя… Интересно, хорошо ли генерал-майору сейчас чихается?
- Это его убьёт: постоянное желание чихнуть – просто отвратительно…
- Да-да.
И оба засмеялись.
Кстати, Калне Кайвел наряду с Клаусом был подчинённым и левой рукой Сиона с давних военных времён. Он был возраста Шусса; они познакомились давно, во время службы Сиону, были в особенно тёплых отношениях и могли шутить друг с другом, как вздумается.
Однако Калне уже дорос до генерал-майора, а Шусс всё оставался младшим лейтенантом. Он не соглашался пойти на повышение, чтобы нести меньше обязанностей и по-прежнему служить под началом Клауса, поэтому-то он и был здесь сейчас.
Оба - и Клаус, и Калне - служат Сиону. Но Шусс выбрал именно Клауса в качестве человека, за которым будет следовать до конца. И даже в этот раз он пошёл за Клаусом на этот грязный и бесчестный бой. Хотя Клаус и говорил, что лучше б Шуссу этого не видеть, - он просто улыбнулся и не прислушался к совету.
«Для этого я пошёл служить. Это - моя страна. Я не хочу, чтобы другие видели эти страшные картины, не хочу, чтобы вновь погибала моя семья… Не хочу, чтобы узнали, каким был прежний Роланд, поэтому я буду первым свидетелем этого ужаса».
Что тут можно было сказать?..
«Ты чрезмерно серьёзен». Когда Клаус называл его чересчур серьёзным дураком, Шусс шутил: «Ах-ха-ха! Совершенно верно. Я очень серьёзный парень. И я защищаю занудного дурака-начальника, и чтобы дать вам засверкать, как драгоценный камень, я иду вперёд. Вы - очень важный для Роланда человек, без вас он не может обойтись. Я должен быть с вами, чтобы спасти вас от смерти, по крайней мере один раз пожертвовав собой». Клаус отвечал: «Даже не пробуй со мной возиться и только вздумай умереть - прибью». «Но если я умру, то как же вы меня убьёте?» - усмехался Шусс.
Он знал, зачем помощник это говорит. Он тоже хотел, чтобы только его руки окрашивались кровью – особенно, если это поможет спать кого-то другого.
«Вот почему мы здесь».
- Ну, что там за хорошая новость? – поинтересовался Клаус.
- Глава империи Нельфа… объявил о намерении сдаться Роланда.
О, этого Клаус ждал с нетерпением. Капитулировав, империя Нельфа прекратит дальнейшую резню, и тем продемонстрирует Кассле и Руне мощь и превосходство Роланда. Ну, а что делать со сдавшейся Нельфой, Роланд уже представлял.
И всё-таки, скосил глаза Клаус… С учётом текущих обстоятельств, ему казалось, что всё идёт не слишком гладко. Ведь империя Нельфа переживает раскол: мудрый король Грид Нельфийский и поддерживающие его аристократы делили власть с дворянской фракцией, которая видела в слиянии Роланда и Эстабула огромную угрозу. Во главе этой фракции стоит наследный принц Нельфы, который мечтает об усилении его влиянии. Король Грид Нельфийский был прикован к постели тяжёлой болезнью, и у принца хватило бы наглости именем короля двинуть свою армию на юг, на Роланд, если бы тот не напал первым.
И вот, лидер одной из враждующих сторон принял решение капитулировать.
- Это был Грид Нельфийский? – предположил Клаус.
- Да, - подтвердил Шусс. – Он в преклонном возрасте, но всё же именно он восстановил империю Нельфу всего за один срок своего правления.
- Наверняка, он понял разницу в силе между Роландом и Нельфой и то, что не стоит попусту проливать кровь. Действительно, мудрый монарх.
- Вот именно.
- Значит, конец войне. – Однако лицо Клауса не расслабилось. – Но есть и что-то плохое?
Кивок.
- В чём же дело?
Услышав это, Клаус поморщился:
- …он умер?
- Сразу же после объявления о капитуляции.
- Его смерть была естественна?
Разумеется, Клаус на это и не надеялся, но спросить стоило. Его помощник, как и ожидалось, покачал головой.
- Он был убит.
Но кем? Клаус промолчал, впрочем. Наверняка, это было семейное дело.
- Нельфийский король предложил свою голову, так же как и его преемника, принца Старнэла… - продолжал Шусс. - Но…
Именно Старнэл, таково было имя наследного принца, создал Анти-Роландскую Коалицию, именно он поднял вражеский флаг против короля Грида Нельфийского.
- Старнэлу, конечно, очень не понравилось решение Его Величества?
- Разумеется.
- И он убил своего отца, чтобы спасти себя.
- Похоже, он решил, что заключение в Роланде станет началом его конца, потерял самообладание и убил своего отца.
- Какой глупец. – Клаус криво улыбнулся, прекрасно зная, что принц был прав. Ни один из членов королевской семьи не пережил бы этой войны. Уничтожение правящей ветви Нельфы стало бы народным достоянием: Нельфа чинила Роланду препятствия и сопротивлялась, пусть и недолго, так что казнь королевской семьи была необходима. И всё же сдайся Нельфа с самого начала – король и принцы получили бы дворянские титулы в Роланде и уберегли бы свои жизни и положение, вот это было бы лучше всего. Вступать в войну или не вступать – бремя этого решения лежит на знати и королевских наследниках. И если бы они решили позволить Роланду бесчинствовать, тем самым сохранив своё имя и голову, что бы произошло тогда?
Грид Нельфийский, мудрый и справедливый, был готов пожертвовать своей жизнью, чтобы защитить свой народ. Но знать на такое попросту не способна. Они бы непременно сдались, желая жить. Хотя это тоже отвело бы удар от нельфийцев.
«Нам не нужны лишние жертвы. Мне очень жаль, но твои муки, Нельфа, будут назиданием для остальных».
Это в первую очередь, ну а во вторую – чистка всей королевской крови. Грид Нельфийский должен был догадаться, но, видимо, решил торговаться. Он решил отдать свою жизнь за жизнь своего сына. Вот почему он сдался так быстро. Сорванная оборона – это ещё не всё, у Нельфы осталось целых семьдесят тысяч солдат. Но, сдавшись так рано, Нельфа сослужила добрую службу Роланду, признала его мощь, предложила сделку, так почему бы Роланду и не принять её?
Задумка мудрого человека. Сделка бы состоялась.
Всего за две недели Нельфа пала, покорившись Роланду. А потому – заслужила жизнь и положение аристократа для одного из членов королевской семьи. Новость об этом быстро расползлась бы по другим государствам. Это было бы замечательно, если всё сложилось бы именно так…
Но Грид Нельфийский погиб. Был убит его собственным сыном, который не перенял отцовской мудрости и думал лишь о том, чтобы спасти собственную шкуру.
- И что же дальше предпринял глупый сын, убив своего отца?
- Он поднял войско в десять тысяч человек, - вздохнул Шусс, - чтобы нанести ответный удар по Роланду…
- Вот как. Значит, он хочет слегка задержать нас своим подкреплением, а сам подался в бега. Вот подлый трус!
Но Шусс не ответил, лишь мрачно взглянул на Клауса:
- Пока что Старнэлу сбежать не удалось.
- Даже так… а что же он медлит?
Помощник сделал глубокий вздох, явно собираясь с мыслями.
- Он устроил массовую резню…
- Что?! – в ужасе воскликнул Клаус.
- …замыслив убить всех взятых в заложники соотечественников, - продолжал Шусс, - и забрать у них то, что поможет ему скрыться на севере.
Клаусу нечего было на это сказать – сбылись его худшие опасения. Отсюда он не смог просчитать своего врага. Убил и обворовал, сбежал, этот гнилой подонок… Даже осада нельфийской столицы натворила бы меньше бед. К тому же, официального объявления капитуляции так и не последовало, и значит, Нельфа не будет сдаваться. И Роланд может продолжить свой кровавый пир.
Принести в жертву десять тысяч солдат, которые прекрасно знали, на что идут, умертвить невинных людей, полностью погубить Нельфу… Клаус больше не мог думать об этом.
Вот почему он ненавидел войну.
Ведь всё, что только связано с нею – жестокое, грязное, печальное и унылое.
Казалось бы, хуже просто некуда, но было ещё кое-что… Отныне – последствий не избежать. Теперь был смысл лишь в том, чтобы добить Нельфу и уничтожить всех. Следовало развязать эту страшную войну, чтобы в будущих сражениях пострадало меньше народу.
И выбора нет. Как же смириться с этим… Но Клаус не успел произнести это вслух.
- Но есть ещё кое-что интересное.
- А? – Клаус вспомнил, что кроме хорошей и плохой новости были ещё «две весьма любопытных».
- И что же это?
- Речь о той десятке тысяч солдат, которых Старнэл хотел направить на юг.
- Так.
- Они не придут.
- Что это значит?
- Ну… ходят слухи, что этих солдат увёл на восток человек по имени Тоале Нельфийский…
- Тоале?..
Клаусу показалось, что это имя он слышал.
- Тоале Нельфийский – это внук умершего Грида.
И Клаус вспомнил, что Фроаде упоминал об этом мальчишке, прежде чем выдвинулись роландские войска: «Есть человек, которого стоит остерегаться, хотя не думаю, что даже сверходарённый нельфиец может представлять угрозу для Роланда. Его имя – Тоале Нельфийский. Он – сын принца Старнэла от его простолюдинки-любовницы. От политики он далёк, но с любовью относится к своей стране, так что если в наследство ему достанутся сила и власть… Рекомендую раздавить его в первую очередь».
Он задавался вопросом, что же за человек этот Тоале, если Фроаде решил предупредить о нём Клауса. И вот…
«Теперь мне всё ясно. Ты вышел из тени, чтобы спасти нельфийское войско…»
Бастард… Сион тоже был бастардом, между прочим.
- Сильнее ли может быть… сорняк, выросший в пустыне?
Шусс в ответ на это пожал плечами:
- А я думаю, что Сион, хоть и вырос в пустыне, больше похож на цветок…
- Именно так. Красивое насекомоядное растение?
- Ну-ну~. А может быть, роза? Роза с шипами или что-то подобное…
- Ага~. В самом деле, настоящая роза. Как посмел мой бренный язык обозвать короля мухоловкой?
Лицо Шусса вдруг исказилось, и он задрожал, будто вот-вот взорвётся… И расхохотался.
- Ну и нелепицу вы говорите! Ох, зачем я это представил… - Его лицо покраснело от смеха. Клаус же, понурив голову, пытался решить, что делать.
Вроде бы всё не так плохо, как казалось, если парень по имени Тоале популярен в народе и умён так, как описывал его Фроаде.
«Однажды я пришёл устранить его. Но мне помешал странный дуэт – маг и мечница…»
Сейчас Клаус был благодарен этим двоим. Если бы Фроаде действительно убил Тоале, то некому было бы спасти солдат-нельфийцев. А теперь, как оказалось, наметился путь, который позволит пролить меньше крови: если Тоале станет королём этой страны и объявит о капитуляции.
А потом его можно убрать.
Голова Тоале Нельфийского – и война прекратится.
- Как бы там ни было, чистка здесь ещё не окончена, - пробормотал Клаус и внезапно взглянул на Шусса. – Ты снова отлично поработал.
- Отчего же? – удивился Шусс.
- Ты многое разузнал.
- Вот как?
- Благодаря твоему отчёту у меня появился какой-то проблеск надежды… несмотря на всю эту муть.
- Я счастлив, когда могу обрадовать Ваше Превосходительство! - просиял паренёк.
- Я же сказал, я не «Ваше Превосходительство»…
- Ваше Превосходительство, есть ещё кое-что…
- Я сказал или не сказал?!
- Это касаемо вас, Ваше Превосходительство, - гнул своё Шусс.
- Что? Что касаемо меня?
- Вот. – Шусс указал на руку Клауса.
Его правая рука – она была чёрной. Она отличалась от той руки с красными татуировками, которая помогла ему заслужить прозвище «Клаус Алая Рука». Но бывшую руку сожрало чудовище с «проклятыми глазами» Ино Дуэ, в связи с чем пришлось восстановить её с помощью Запретных Проклятий. Он уже привык к своей новой руке и мог управляться с нею так же ловко, как и с первоначальной, но знал, что эта чёрная рука может убить своего хозяина…
Результат одного из ненормальных роландских экспериментов. Предыдущая рука, с красными татуировками, была примерно такой же, но не настолько мощной и не настолько опасной.
- Что ты хочешь сказать? – Клаус покосился на свою руку.
- Ваше прозвище слегка… изменилось. – У Шусса был очень забавный тон.
- Ах, конечно. Ведь моя рука теперь вовсе не красная… Ну и кто же я, как не «Клаус Алая Рука»? Моё новое прозвище более очаровательно?
- Хе-хе… «очаровательно» - это явно не про Клауса!
- Ну и пусть, хотя… чёрт возьми, да зачем вообще нужны эти прозвища?!
- Потому что вы очень известны?
Но Клаус лишь фыркнул:
- Не глупи. Это прозвище убийцы. Имя моей дурной славы. Ну же, скажи мне.
- Чёрная Рука Бога Смерти.
«Бог Смерти… хах». Клаус смотрел на свои чёрные пальцы: проклятая сила его руки на поле боя по-прежнему творила страшные вещи. Этой рукой он отобрал множество жизней. И те, кто попрятался по укрытиям вдали от фронтовиков, хорошо знают об этом. Пока они сидели по окопам, умирали люди, и Клаус тому свидетель.
Так было, есть и будет.
- Ха! – Тут же Чёрная Рука Клауса, метнувшись, перехватила брошенный в него нож. Ему не надо было даже оборачиваться, он просто ощутил смертельную опасность и среагировал мгновенно.
Нормальный человек, видя это, назвал бы Клауса монстром. Рыжеволосый монстр в стальной броне. Бог смерти с чёрной рукой, который отважно сражался.
А затем – Клаус метнул нож туда, откуда он появился; его бросок был убийственно точен и в разы мощнее.
Крик.
Звук оседающего на землю тела.
Он не обернулся, чтобы увидеть, кого убил. Мужчина, женщина, взрослый или ребёнок – это не имело значения.
Он просто убил.
У него был приказ убивать нельфийских людей. И он не хотел смотреть на это…
Лицо бога смерти было усталым и мрачным, а голос – напрягся:
- Мне очень жаль.